Джанет Махер уехала из Газы.
Она палестинка и жена египтянина, бывшего пастора баптистской церкви Газы. Джанет находилась в храме Святого Порфирия, принадлежащего Греческой православной церкви, со своими тремя детьми и 350 другими людьми. Ее мужа, однако, там не было. За две недели до нападения ХАМАС на Израиль, произошедшего 7 октября, Ханна Махер временно уехал в Египет, где ему пришлось остаться после начала войны.
Несмотря на ужасы, которые Джанет пережила в течение 43 дней бомбардировок, о чем ранее сообщалось в репортаже Christianity Today, это разделение семьи стало залогом того, что она и ее дети сейчас находятся в безопасности в Египте, где они воссоединились с Ханной. Но сначала им пришлось перенести ужасное путешествие, которое началось со слезных прощаний с общиной верующих.
«Я провела несколько недель с этими людьми, и этот опыт был травматичным, – сказала Джанет. – И все они умоляли: если вы выберетесь, расскажите миру о нашей ситуации».
Согласно обновленным 10 ноября статистическим данным министерства здравоохранения этого управляемой группировкой ХАМАС анклава, количество погибших в Газе превышает 11 000, в том числе более 5 000 детей. Но христианам, спрятавшимся за стенами церковного комплекса, мало что об этом было известно. Они видели только осколки и останки человеческих тел, разбросанных взрывами.
Не имея телевидения или Интернета и лишь периодически подключаясь к сети мобильной связи, Джанет и другие, скрывавшиеся в церкви, жители Газы видели лишь ежедневную реальность войны. Большая часть дня была посвящена поиску пищи. Молодым ребятам при этом приходилось ходить на местный рынок.
Чаще всего день начинался с бомбардировки, и тогда люди убегали от окон и дверей в центр комнаты. Трижды в неделю священник совершал утренние молитвы. Зачастую они собирались для импровизированного пения, чтобы просто успокоиться. Некоторые читали Библию; другие плакали в одиночестве на церковных скамьях.
Они часто убирались. После каждого взрыва на пол оседали пыль и обломки, а большинство людей страдали от той или иной болезни – кашля, лихорадки, боли в животе. Всюду были мухи, прилетавшие с трупов, лежавших под открытым небом на улице.
В основном они не завтракали и не ужинали, а их еда состояла из чечевичного супа, время от времени – из риса или макарон. Вода часто была грязной, хотя священники добывали некоторое количество воды, выменивая ее в соседней мечети на бензин, с помощью которого там качали из колодца воду.
«Однажды священнику удалось найти шоколад, – сказала Джанет. – Это было как Рождество».
Они ели около 16 часов, а после этого уже начинало темнеть. Электричества не было, и все ложились на свои матрасы, чтобы поспать, хотя их сон был неспокойным. В похоронном зале церкви скапливалось одновременно по 100 человек. Джанет читала своим детям 22 Псалом. Но чтобы успокоить свои собственные тревожные мысли, она полагалась на более воинственную реальность 90 Псалма.
«Падут подле тебятысяча и десять тысяч одесную тебя, – декламировала Джанет, – ибо ты сказал: “Господь – упование мое”; Всевышнего ты избрал прибежищем твоим; не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему».
Она имеет богатый личный опыт, подтверждающий эти слова.
Это произошло еще до того, как она перевезла семью в приют. Джанет вышла из своей квартиры в поисках еды. Не найдя ничего на базаре, вернулась домой. Через пять минут ракета попала в дом и убила ее соседа. Она была поражена этой трагедией, но также увидела в своей защите Божью руку.
Но другим повезло не так, даже когда они находились в церкви. По меньшей мере, 20 человек погибли, когда израильская ракета, которая, по словам Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ), была нацелена на командный центр ХАМАС, расположенный неподалеку, взорвалась возле церковного комплекса. На прошлой неделе пожилой мужчина умер, когда у него закончилось лекарство от болезни желчного пузыря, а молодой человек с высокой температурой умер, потому что не смог попасть в больницу.
В поисках заложников, удерживаемых ХАМАСом, израильская армия атаковала расположенную неподалеку больницу Аль-Шифа.
Эти новости побудили палестинца Ханну Массада, который был пастором баптистской церкви Газы до Махера, обратиться к двум церковным старейшинам, которые нашли убежище в католической церкви Святого Семейства и с которыми он поддерживает почти ежедневный контакт. Он спросил их о двух христианах, трижды в неделю ездивших в Аль-Шифу на диализ почек, и узнал, что в поисках функционирующей больницы они переехали на юг.
Кроме того, несмотря на то, что в церкви нашли приют врачи и фармацевты, там умер один из пожилых мужчин, который также там скрывался.
«С каждым днем дела обстоят все хуже, – сообщает Массад. – Если у вас серьезная болезнь, скорее всего, вы умрете».
Жизнь в церковном комплексе полна забот. Но люди также получают и ободрение. По его словам, там лучше, чем снаружи, и все пытаются помогать друг другу. Это как Ноев ковчег, продолжает Массад. Хотя волны насилия бьются об их корабль, они чувствуют себя защищенными кровью Иисуса.
Джанет также использовала эту аналогию, но в другом контексте. Она сказала, что когда их ковчег благополучно пристанет к земле, снаружи они найдут только смерть и разрушение. Она рассказывала эту и другие библейские истории детям, скрывавшимся в церкви, однако без столь печального вывода. Она говорила им, что все потерянное Иовом позже восстановил Бог.
Однако лично она чувствовала себя как один из друзей Иова. Возможно, уничтожение Газы, думала она, является Божьей карой для христиан за нехватку духовной преданности. «Нет, иногда просто что-то случается, – упрекала она себя. – А когда тебе страшно, не ищи виноватых».
Теперь, когда она уехала оттуда, у нее было больше времени для размышлений.
«Что Израилю, что ХАМАСу все равно, что с нами будет, – говорит Джанет. – Мусульмане и христиане ни в чем не повинны, гибнут невинные люди».
Израиль считает иначе. Брат Джанет был среди тех, кому позвонили по телефону из ЦАХАЛа и сказали ехать на юг ради безопасности. И она говорит, что в том сообщении была полуугроза: если кто-то из ХАМАСа войдет в церковь, ее разбомбят.
Все равно не имея возможности уснуть, христиане, находившиеся в церкви Святого Порфирия, устроили ночное дежурство. А однажды мусульмане из мечети пришли им на помощь, когда они отбивались от нескольких незнакомцев, пытавшихся силой проникнуть внутрь. В других случаях они боролись с воровством, когда какие-то голодные люди подумали, что у христиан может быть больше еды, чем у них.
Также в церкви скрываются некоторые мусульмане, поскольку церковь делится с соседями, чем может.
Однако религиозное братство в основном заканчивается на местном уровне. Брат Джанет сказал представителям ЦАХАЛа, что у христиан нет родственников на юге и что нет церквей, готовых их принять. Джанет также отметила, что мусульманки на юге покрывают волосы, а у местных мужчин нет опыта общения с представителями других вероисповеданий.
Говорят, что религиозный фанатизм за пределами столицы, то есть Газы, имеет более сильные корни.
«Они не убьют нас, но они нас не поймут, – сказала Джанет. – Это другая культура, и мы не знаем, какой будет их реакция».
Христиан в Газе насчитывается около 1000 человек, и они преимущественно живут неподалеку от трех церквей, все из которых расположены в столице. Когда ХАМАС в 2007 году захватил власть в этом прибрежном анклаве, христианская община насчитывала около 7000 человек. В апреле того же года было взорвано Палестинское библейское общество, а в октябре был убит менеджер книжного магазина. ХАМАС осудил эти инциденты и пообещал провести расследование, но никто так и не был привлечен к ответственности.
К тому времени, как Ханна стал пастором в 2012 году, христианское население сократилось примерно до 3000 человек. Опрос жителей Палестины, проведенный в 2020 году, показал, что 60 процентов христиан, рассматривавших возможность эмиграции, имели для этого экономические причины. Но, хотя лишь 7 процентов отметили среди причин возможной эмиграции факторы безопасности, 77 процентов опрошенных выразили обеспокоенность присутствием в регионе аскетичных мусульман-салафитов, а 69 процентов – присутствием вооруженных группировок, таких как ХАМАС.
83 процента боялись быть изгнанными из своих домов еврейскими поселенцами, в то время как 62 процента верили, что целью Израиля является изгнание христиан с их родины.
Каким-то образом обстоятельства никак не повлияли на ее детей, Мэтью, 10 лет, Наталью, 9 лет и Тимоти, 5 лет, даже бомбардировки, когда она оттягивала их матрасы от окон.
«Никто не мог спать, кроме моих детей, – говорит Джанет. – Я была поражена их спокойствием».
По ее словам, младший сын иногда ощущал страх своей матери, и тогда он брал ее за руку и напоминал, что Бог защитит их.
Его отец все это время звонил по телефону.
Ханна постоянно был на связи с египетским посольством в столице Западного берега Рамалле, а также оказывал давление на свой Пресвитерианский синод Нила в Египте, чтобы они вмешались в ситуацию, в которой оказалась его семья. Надежда появилась, когда между Газой и Египтом временно открылся пункт пропуска Рафах, через который смогли выехать некоторые беженцы. Однако вскоре пункт пропуска закрылся снова. Задача усложнялась тем, что его дети имели египетское гражданство, а Джанет не имела.
В прошлый четверг она получила сообщение, что все трое ее детей находятся в выездном списке. На следующий день она отправилась к границе вместе со своими родителями, поскольку ее мать, которая болеет раком и является пациенткой турецкой больницы в Газе, пообещали перевезти в Турцию в сопровождении отца Джанет.
Позже в тот же день Джанет узнала, что ее имя также было добавлено в выездной список. Но как матери-одиночке было попасть к границе в разгар боевых действий, с тремя маленькими детьми и пожилыми родителями, учитывая, что мать была на инвалидной коляске?
«Многое нужно было сделать, и это было очень тяжело, – сказала она, – и очень рискованно».
Первой проблемой было найти транспорт. Они планировали уехать в 9 утра, но единственный доступный транспорт нашелся только через два часа. Это был полуразвалившийся автомобиль, организованный одним другом. На нем они доехали до шоссе Салах ад-Дин, главной транспортной артерии, пролегающей с севера на юг.
Там они нашли тележку с запряженной в нее ослом, на которой они доехали до израильского блокпоста.
Через него они шли пешком вместе с сотнями других беженцев, и это заняло целый час, потому что по дороге сломалась их инвалидная коляска. Двое молодых мужчин из Газы вызвались донести бабушку на коляске до остановочного пункта ЦАХАЛа. Каких-то молодых людей вытащили из толпы, после чего они исчезли. Семьи теряли друг друга в хаосе, когда военнослужащие сказали им бежать; старики падали, и их так и оставляли.
По обе стороны дороги были разбросаны мертвые тела.
Джанет вспоминает, как на неофициальном блокпосте им и всем остальным приказали встать на колени в воронке, образовавшейся от взрыва снаряда, и Джанет подняла над головой белую ткань. Бульдозер нагребал перед ними песок, вероятно, чтобы сделать защитную насыпь, но дети подумали, что их похоронят заживо. Через четыре часа им всем разрешили продолжить движение к югу.
Джанет повезло, потому что у нее были деньги на такси. За 20-минутную поездку к границе она заплатила 500 шекелей (133 доллара США), в то время как обычно это стоит 30 шекелей (8 долларов США). Однако когда они прибыли туда, оказалось, что пункт пропуска закрыт. К счастью, водитель согласился высадить их в турецкой онкологической больнице в Хан-Юнисе, в десяти километрах от границы на обратном пути.
Поскольку в гостинице не нашлось места, больница разрешила семье остаться в приемном отделении, поскольку бабушка была их пациенткой. После бессонной ночи брат Джанет позвонил по телефону местному другу-мусульманину, чтобы тот нашел для них такси до пункта пересечения границы Рафах.
Там они узнали как хорошие, так и плохие новости. Имена Джанет и детей находились в вывешенном на стене выездном списке. Имен ее родителей там не было. Несмотря на то, что их имена были поданы Турцией, Израиль еще не обработал заявки на перевод больных раком, сказала Джанет. При этому оказалось, что мать где-то потеряла свой мобильный телефон, поэтому она попросила брата договориться о том, чтобы родители могли остановиться где-нибудь неподалеку.
Не оставалось ничего другого, как только двигаться дальше без них.
Воссоединение семьи Махеров.
По ту сторону границы их нетерпеливо ждал Ханна, не имея возможности с ними связаться, поскольку они оставили мобильный телефон Джанет ее родителям. В пятницу он просидел целый день в Рафахе, но охрана сказала ему, что ему как пастору оставаться на ночь опасно. Синайский полуостров исторически является родиной подпольных салафитских экстремистских ячеек.
Ханна поехал на запад в Ариш, расположенный в 50 км от границы, и вернулся на следующее утро.
Внутри пункта пересечения границы была масса людей, потому что владельцы загранпаспортов подавали свои документы. Десятки сотрудников посольств ждали с другой стороны, готовые их принять. Джанет и дети были первыми египтянами, прошедшими через пункт пропуска, сказал Ханна. Об этом позаботился синод.
«Кто-то в офисе сказал мне: “Многие люди звонили мне по поводу вас”, – сказала Джанет. – А как насчет других, которым некому помочь?»
Когда они вышли, Ханна увидел среди толпы женщину с детьми, но они были настолько истощены и бледны, что он не узнал их, пока они не приблизились к нему метров на пять. И тогда он закричал от радости, потом заплакал, потом начал с ними обниматься.
Но теперь следовало приступать к работе. Ханна присоединился к координируемой правительством инициативе синода по помощи палестинцам из южной части Газы, выходившим через Рафах, и вместе с Джанет привез одеяла тем, кто находился в приюте и страдал от холода. Их появление вызвало удивление и некоторое отвращение.
«Как принять помощь от непокрытой женщины?» – спросила одна женщина свою подругу. Другие были в шоке и не желали получать помощь от христиан, приравнивая их к действиям Израиля и Соединенных Штатов.
Они проехали 150 км на запад вдоль Средиземного моря, и Джанет с семьей, наконец, отдохнула в доме сестры Ханны в Исмаилии, расположенной в 50 км к югу вдоль Суэцкого канала. Она плакала, вспоминая тех, кто все еще скрывался в храме Святого Порфирия.
И теперь, когда они, наконец, дома в Каире, она рассказала их историю.
«А как насчет моих брата и сестры? – спрашивает Джанет. – Как они могут выбраться?»
Сначала у общины было решительное желание остаться на месте и переждать войну. Джанет сказала, что была информация о том, что греческий православный епископ сказал ЦАХАЛу, что он не станет выгонять из Газы христиан. Их часовня названа в честь святого четвертого века, проповедовавшего местным язычникам.
Символично одно высказывание, сказанное в католическом приюте.
«Мы не согласны на перемещение из нашей страны, нашей земли и наших церквей, – заявила Диана Тарази. – Я не уйду из церкви, разве что в могилу».
Но примерно две недели назад, когда еда и горючее начали заканчиваться, все это становилось все труднее в эмоциональном плане, сказала Джанет. И когда информация просочилась в мир, некоторые предложили Израилю содействовать перемещению христиан на Западный берег, где многие жители Газы имеют родственников.
«Даже если бы Израиль согласился, христианское сообщество выглядело бы плохо в глазах их мусульманских соседей, – сказал Массад. – Но мое мнение начинает меняться».
Его решительность как палестинца Газы пошатнулась после разговора со старейшинами церкви.
Однако решительность Джека Сары с Западного берега – нет.
«Христиане являются неотъемлемой частью палестинского народа, – сказал президент Вифлеемского библейского колледжа. – Собственный народ никогда не угрожал им как общине, и я сомневаюсь, что они хотят иметь особое отношение».
Это нарушит доверие, мир в обществе и евангельское свидетельство. Если Израиль действительно хочет им помочь, сказал Сара, пусть они позволят им вернуться в свои родные дома, где они жили до перемещения в Газу в 1948 году, в такие израильские города, как Яффа, Мадждал и Беэр-Шева.
Израильские служители попросили вместо этого – и получили отказ на правительственном уровне – чтобы беженцев из Газы приняли арабские и западные страны.
Джанет сравнила эту ситуацию с ночью Даниила в львином рве: Бог защищает их, но еще не убирает львов. Она понимает проблемы, которые возникнут, если христиане получат особое отношение, а также проблемы Газы, если там не станет христианства.
Но люди в отчаянии, – сказала она. Она молится о том, чтобы война прекратилась, но как это должно произойти – вопрос, по ее словам, сложный. Она также молилась о том, чтобы ее мать попала в Турцию, и сейчас ее мать там – ее документы наконец-то обработало посольство.
И если ее молитва о мире не найдет ответа, она просит Бога, чтобы христиане могли уйти.
«Если мы не умрем от израильских бомбардировок, мы умрем от недостатка пищи и лекарств, – сказала Джанет. – Христиане в Газе хотят выбраться хоть куда-нибудь».
Support Our Work
Subscribe to CT for less than $4.25/month
